Деляга - Страница 60

К оглавлению

Вова забрал обратно свой автомат, и пехотинцы покинули двор. Отойти успели всего на полсотни метров, как их окликнули.

— Эй, автоматчики, подождите!

Их догонял незнакомый лейтенант.

— Кто немца во двор загнал? Ты?

— Ну я, — согласился Вова.

— Пошли, покажешь.

Ладно, можно и показать, жалко, что ли. Тем более, просят по-человечески.

— А ты чего в пехоте, если машину водить умеешь? — поинтересовался лейтенант.

— Прав нет.

— А-а, понятно.

По разочарованному тону лейтенанта Вова понял, что соскочить из автоматчиков в автороту не получится. Да не очень-то и хотелось. То есть хотелось, конечно, но не очень, мы автоматчики птицы гордые, нам и в десанте хорошо.

— На себя до упора. Пружину продавить и вперед.

— Когда знаешь как, тогда все просто, — прокомментировал Вовины действия Степаныч-матерщинник.

— А сам ты догадаться не смог, приходится пехоте тебя учить.

Пока разбирались с творением тевтонской инженерной мысли, нарисовался еще один персонаж в лихо сбитой на ухо фуражке. Бригадная знаменитость – старший лейтенант Кальман, командир автороты пожаловал. Войну Аркадий Кальман начал сержантом за рулем ЗиСа, за два года дошел до старшего лейтенанта, причем, без всяких связей и волосатых лап наверху. А знаменит был своей храбростью. Нет, не перед фрицами, кого этим в танковой бригаде удивишь, а перед собственными штабными деятелями. Любого, кроме самого комбрига, мог послать куда подальше. Даже особист для своих поездок машину только просил, и не всегда получал.

— Подумаешь, нашел куда передачу втыкать? А этот ЗиС с места стронуть сможешь? — попытался поддержать свое реноме Степаныч.

— Смогу, — Вова решительно поднял брошенную перчатку.

С первого шага чуть не прокололся, хотел завести машину кнопкой стартера, но вовремя одумался. Двигатель еще теплый, подсос трогать не стал, повернул ключ зажигания, похожий на православный крестик, прихватил пусковую рукоятку и отправился к решетке радиатора. Собравшаяся шоферня ехидно лыбилась, не иначе, каверзу какую-то успели устроить.

Провернул рукоятку, засасывая воздух в цилиндры, и из нижнего положения… И-и, р-раз! Первая же попытка оказалась успешной. Вова закинул рукоятку на пол и влез в кабину. Приборы по последней моде, по центру. Дальше всех, справа, крохотный спидометр с одометром, амперметр, манометр и центральный переключатель. Три напольные педали, рычаг КПП, ручник не работает. Ну, поехали. Трогаясь, чуть не заглох. Сцепление, газ, вторая, сцепление, быстрее поехала. Руль тугой, не то, что в "мерине"… И тут ЗиС без видимой причины заглох. Матюгнувшись, Лопухов вылез из кабины, прихватил рукоятку и отправился к решетке радиатора.

Попытка номер два. И-и, р-раз! Двигатель только чихнул. И-и, два! К Вовиным усилиям мотор остался глух. И-и, три! Безрезультатно. Наблюдая со стороны за чужими попытками завести ЗиС, Вова отметил, что на поворот кривого стартера тот хоть как-то реагирует, а тут, раз чихнул и полная тишина. Попросил у собравшихся свечной ключ, дали. Вова залез под капот, вывернул свечи — сухие. Значит, не поступает бензин, а в первый раз мотор завелся на том, что оставалось в поплавковой камере. Нашел топливный насос, несколько раз качнул вручную. И-и, р-раз! И-и, два! Нет, что-то не то, точно шоферы-гады где-то напортачили. Пройдя по топливной магистрали, Лопухов добрался до перекрытого краника. Вот сволочи! Но, понадеялся, что этим они и ограничились.

Повернул кран, подкачал. И-и, р-раз! Мотор еще раз чихнул. И-и, два! ЗиС фыркнул, и мотор затарахтел на низких оборотах. Вова победно глянул на водил, влез в кабину и уверенно, как будто привычным делом занимался, тронул грузовик с места. Подвывая мотором, ЗиС сделал круг по двору и вернулся в исходную точку. Хренасе тормоза! Чуть народ не подавил, но все-таки остановил.

Мокрый, как мышь, Вова выбрался на свежий воздух.

— Ну как? — это Кальман Степанычу.

— Годится.

Ротный подошел к Вове.

— Вчера двух водителей убило, одна из машин на ходу. С кадрами я все согласую. Решай.

— У меня удостоверения нет.

— Мне сейчас водитель нужен, а не бумажка. Права потом получишь.

Вот он шанс! Но почему так тяжело на душе у Вовы Лопухова? Вроде, как своих предаешь.

— Оставайся.

Миронов с остальными десантниками, оказывается, вернулся, и они наблюдали весь этот цирк со стороны.

— Держи, — сержант передал Вове его ППШ, — еще, надеюсь, увидимся.

Сержант, прощаясь, обнял Вову, сжал на секунду и отошел. Подтянулись остальные, им никто не мешал.

— Пошли, а то точно до ночи не вернемся.

И ушли. А Вова остался стоять с оттягивающим руку автоматом и привычной тяжестью вещмешка на плечах. Все, идти больше никуда не надо.

— Ну что, давай знакомится. Меня все Степанычем зовут.

— Лопухов. Владимир.

Вовина ладонь утонула в мозолистой, пропитанной маслом лапе.

— Виктор, — длинный худой в неаккуратно заштопанной гимнастерке с масляными пятнами. — Тебя, скорее всего, в наш взвод определят. А это наш взводный – лейтенант Никифоров.

Виктор, Витек, как его именовали во взводе, оказался прав, Вову определили во взвод ГСМ. Проще говоря, солярку для танков возить.

— Нет, "шевроле" я тебе не дам.

— Товарищ старший лейтенант…

— Хрен тебе, а не новую машину! Где твой "студер"? Ты его угробил! Не дай бог, ЗиСа просрешь – в пехоту спишу. Где этот новенький?

— Здесь я.

— Никифоров, покажи бойцу его аппарат. Ну и в курс дела введи.

Аппаратом оказался почти новый бортовой "шевроле" со всеми ведущими колесами и большой дырой в водительской дверце и посеченным осколками металлическим кузовом с высокой деревянной обрешеткой. Вдоль бортов две откидные лавки, рассчитанные на двенадцать человек. В кабине все сиденье покрыто коркой запекшейся крови.